Довелось мне недавно побывать в древнем городке Козельске, что в Калужской области. Прошла по старинным улочкам, постояла на берегах рек Жиздры и Другузны, осмотрела с высокого кургана оборонительные рубежи — и словно вскипели в душе отзвуки прошлого. Звон мечей, стоны раненых, ржанье коней, обезумевших от битвы…

Предо мной простиралась одна из великих страниц истории родного Отечества. Именно здесь 767 лет назад насмерть встали предки-русичи против татарских полчищ Батыя. И семь недель малым числом обороняли свою крепость от несметной орды. Пали все до единого, но покрыли родимый край неувядаемой славой.

— …За все века, что существует Козельск (а первое летописное упоминание о нем относится к 1146г.), самое яркое событие в его истории — героическая оборона от татар весной 1238г., — подтвердила директор городского музея Надежда Алексеевна СЕМЕНОВА. — В летописях его называли по-разному: Козлеск, Козилес, потому что располагался он в лесах, где паслись стада диких коз. Крепость была окружена стеной и глубоким рвом и располагалась очень удобно, на возвышенности, у слияния двух рек, служивших естественным оборонительным рубежом.

КАК ЖИЛИ ВЯТИЧИ

С древних времен жили вятичи в земле своей, чтя законы пращуров и веру. Возделывали землю, в поте лица добывали хлеб свой. И много мастеров было меж ими. Плавили они железо, собирая траву болотную, а корни ее пережигая в земляных печах. И так получали слитки, ковали лемеха, сошники, топоры, серпы и иное, в чем нужду имели. Самые искусные плавили медь да серебро.

Жены их были румяны и пригожи. Любо поглядеть, когда идет какая из них в белых, расшитых узорочьем одеждах, обвешанная малыми бубенцами — оберегами от недоброго взгляда. И звенят они так весело при ходьбе, что слышно издалека. И воины лучшие были из вятичей, ибо вятший — си речь лучший. И смелы, и в рати искусны. А боле всего — верны князю своему до часа смертного.

И ПРИШЕЛ НА РУСЬ СМЕРТНЫЙ ЧАС

Летом 1237г. явились татарове на Русь с внуком Чингиза, ханом Батыем. И хотел хан мстить русским князьям, что в 1223 г. на Калке-реке против татар выступили. Ибо убили русичи послов татарских, поправ закон гостеприимства, который от веку жив меж людьми. А зло, сотворенное однажды, плоды приносит стократ злейшие.

…И вступил Батый в земли рязанские. Послал князь Юрий гонцов во все концы упредить о беде, зовя всех на подмогу. Но никто не пришел, не услышал мольбы горькой, не переломил гордыни. Не было меж русских князей любви братской, но только зависть да злоба, да страх пред татарами. И пала Рязань. Много людей истребили татары, творя поругание. И пошли дальше, и взяли Коломну, Москву, Суздаль, Володимер-град, Переяславль, Юрьев, Кострому, Тверь, Ярославль и многие другие грады.

КНЯЗЬ — ОТРОК СМЕЛЫЙ

В марте 1238 г. пришли они в землю вятскую и стали у Козельска, обложив его кругом, как волков стая. К тому времени почти всех русских князей перебил Батый, что 15 лет назад убили послов татарских. И гнался теперь за последним — Михаилом черниговским. Ох, тяжко было князю, как зайцу, бегать по лесам от нечестивых, но никто не хотел его приютить да судьбу его скорбную разделить. И нашел он кров в Козельске у брата своего.

А княжил здесь в ту пору 12-летний Василько, отрок смелый, не по летам разумный. Направил он гонцов к князьям ближним и дальним, моля о заступе. Но и на его зов никто не откликнулся. И закрылся Василько в крепости, ямы до краев житом наполнив, подклети — салом, медом да овощем сушеным.

И собрал вече, и пришли все мужчины, от малых до старых. И совет держали. И сказал один из бояр: «Нельзя нам град оборонять, ибо князь наш сущий ребенок, а татар многое множество. Лучше врата открыть да дарами улестить их, а самим смерти лютой избежать».

Но возразили ему: «Волк насытившийся не станет добрее, и не улетит ворон, пока крови не напьется. Нет лучшей доли, чем смерть приять, землю свою обороняя. Мы князю Василию крест целовали на верность. И никогда не было клятвоотступничества в родах наших. Не предадим же позору ни земли своей, ни памяти предков».

Узнав, что князь летами дитя еще, татары нарядили послов к козлянам, желая их к измене склонить. И открыли они врата, и вошли нечестивые, озирая крепость, и рекли лукавыми словесами: «Имя великого Бату-хана на вашем языке означает твердый. Ни градов нет, ни крепостей, что не пали под мечами воинов его. И ваш город падет, если не покорится. Почто беды множить да кровь лить?»

Отвечали им козляне: «Здесь славу сего света примем, а от Бога нашего, Иисуса Христа, — венец небесный». И ушли послы татарские, ничто же не поняв...

«И ПОГОРЕЛИ ДОМА ИХ»

25 марта решил Батый к городу приступить и, наказав его, идти далее, ибо поход свой завершал и хотел увести полки в Степь до следующего года. Татары, дико юзжа, облепили крепость на горе, как муравьи кочку. Жены да отроки козельские бились у стен наравне с дружиною, кипящей водой да смолой врага поливали. И сыпались татары вниз, и вопили раненые, обожженные, а другие кричали от бессилия, ибо не могли взять город.

Три дня и три ночи шел приступ. На четвертый лед на реке треснул, не выдержав тяжести татарских доспехов, и многие утонули. И отступили от города. Тогда установили переметы и начали горшки с горящей смолой через стены метать. И загорелся Козельск, ибо деревянный был. Гасить не могли его люди, все в обороне стояли. И так погорели дома их, припасы, скот. Только стены крепостные остались: тушили их ратники да проломы закладывали.

Но тут приспел паводок и окружил город водою, как остров. И отошли вороги и встали поодаль на холме, ожидая исхода воды. И грабили окрест селища да городки, и стон стоял по всей земле вятской.

«И ДРОГНУЛИ НЕЧЕСТИВЫЕ»

И взяли они одну девку в селе, прельстив посулами да подарками. Зеркалом фряжским соблазнилась глупая баба и в помрачении ума указала врагам тайный ход под градом, что вел под Жиздрой-рекой на берег супротивный. Той же ночью татарове в град вошли, и было в Козельске смятение и урон немалый. И снова бились с врагом ратники, и старики, и жены, и отрочата. Тогда обрушили козляне тайный ход под стенами, и хлынула ледяная вода в пролом, и многие вороги потонули, другие в граде посечены были. И снова отвел Господь беду. И было то в Прощеное воскресенье.

(А село то доныне зовется Каиново, ибо торговали селяне с басурманами и везли им жито, мясо, мед и сено коням их. А девок каиновских по сей день окрестные женихи замуж не берут. Ибо веруют, что измена да корысть может в потомстве проявиться).

Но вот стали реки в берега свои. И принялись татары деревянные стены бить, и проломили с запада, и взошли на вал, и чуть не весь град пленили. Но козляне с великим мужеством бросились им навстречь, обороняясь только ножами, ибо мечом да секирою взмахнуть было негде. И была брань зело люта. И дрогнули нечестивые, ужас в душе имея, побежали вспять, крича от страха. И погнали их из града, рубя и коля. И многие из татар остались лежать на валу навсегда.

...То было время, когда не успевали вятичи погре**ть мертвецов. И так лежали они, часа своего дожидаясь. То было время, когда не вила птица гнезда, но улетала, чтоб никогда не вернуться...

«И НАЗВАЛИ ЕГО «ГРАД ЗЛОЙ»

В ту пору явилась звезда на западе, и не было лучей от нее, но хвост велик. И всходила она на небе по заходе солнца, и была больше иных звезд. И горела семь ночей, но потом пропала. И дивились, и гадали козляне: «Что сие значит?». И снова собрались на вече. Пришло только 300 ратников, и почти все были ранены. Не имея больше сил оборонять город, решили они выйти в поле, которое доныне кличут Батыевым, и открыто принять там последний бой.
Облеклись они в одежды белые, готовясь к смерти. И напали на врага с такой яростью и отчаянием, чтоб ушли окаянные прочь и не тронули жен да деток. Тучей летели стрелы, метались кони, и кричали уязвленные от страданий тяжких. Трижды наседали на них враги, но бежали, ничего не поняв, и вновь наступали, и так без счету.

И ранен был юный князь Василько. Каленая стрела татарская прошла сквозь его кольчужку, и пал он, кровью истекая. И некому было вынести его, ибо все бились насмерть. И пали триста русичей, побив четыре тыщи татар и трех сыновей князей ордынских. А о юном князе говорили, что утонул он в крови, что текла рекой, землю обагряя. Не нашли его среди множества мертвых.

И вошли басурмане в Козельск без помехи, ибо защищать его некому было. И истребили всех до единого младенца. И было то 9 мая 1238 года. Всей дружине русской татары головы отсекли, наземь пометали, положили на них доски, укрыли коврами и, поверх усевшись, сели пировать. Но страха пред городом в душе не избыли и долго не смели звать его Козельском, но только «градом злым» — Могу Болгусун.

НЕ ПОКИДАТЬ РОДИМЫХ ПЕПЕЛИЩ!

Выждав, стеклись на пепелище вятичи, что уцелели, хоронясь по лесам дремучим. И решили вновь строить крепость на том же месте, обычай древний блюдя — никогда не покидать родимых пепелищ. И собрали прах убиенных, и погребли всех заедин, выкопав яму великую на холме. Его доныне называют Студеным погостом.

Тризну не правили, ибо считали, что наказаны за грех неверия да бесовские обычаи. И тогда повергли они древнего истукана каменного Велеса, стоявшего на святилище, скинули тот камень в реку Жиздру. А один из них, искусник по камню, вытесал крест великий, который и сегодня на холме том стоит, где обретается прах мертвых (см. на снимке).

И через 700 лет на поле Батыевом нечаянно обрели козляне 286 черепов человечьих, вкупе лежавших. То были головы витязей, в последнем сражении убитых. И погребли их, с великим тщанием собрав останки, и отслужили молебен, как подобает добрым христианам...

ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ

…С глубоким трепетом познавала я подробности той героико-трагической эпопеи. И склоняла голову пред светлой памятью павших, и восхищалась мужеством русичей, «заедин» вставших за землю свою. Вот она, Русь, широкая и величественная, познавшая подвиги и предательство, способная возрождаться из пепла.

И хоть много веков прошло с той поры, но по-прежнему кружат над Россией черные тучи: раздоры политиков и кровавые войны, человечья корысть и ненависть, ниспадение нравов народных. Пусть осияет нас звезда вечной славы над полем Батыевым, пусть придаст сил, чтоб превозмочь новое вражеское стояние. Будем помнить вещий урок истории: мы дотоле сильны, пока едины, пока с нами великая вера в Бога, переданная пращурами в наследство. И тогда ни согнуть, ни сломать нас никому невозможно.